Ко дню рождения великого композитора!

Микаэл Таривердиев родился 15 августа 1931 года в Тифлисе (ныне Тбилиси) в армянской семье. Его отец, Леон Навасардович, был директором Государственного банка Грузии, и семья Таривердиевых жила отнюдь не бедно, поэтому маленькому Микаэлу по первой просьбе купили пианино. До этого мальчик ходил играть к соседу, пока тот не устал от постоянных визитов и не намекнул, что можно попросить папу купить свой инструмент.

Микаэл прилежно занимался, однако ему быстро надоели гаммы, упражнения и однообразные сочинения для начинающих. Играть что-то сложное он пока не мог, и нашёл ловкий выход из ситуации: стал сочинять свою музыку. В тринадцать лет Микаэл написал свои первые сочинения для сцены: два одноактных балета для Тбилисского оперного театра — «Допрос» и «На берегу».

tariverdiev.ru

Их юному композитору заказал сам режиссёр театра и преподаватель хореографического училища — Георгий Геловани, сын известного актёра Михаила Геловани. Однажды он услышал, как Микаэл на слух точно воспроизводит увертюру к «Франческе да Римини» Чайковского и предложил сочинить балет для его учеников. Мальчик с заданием справился и это был первый большой успех Таривердиева. Он вспоминал, что в семье к этому отнеслись спокойно, а вот Геловани поверил в его талант и вскоре произведения 13-летнего композитора вошли в репертуар театра

После музыкальной школы и училища Микаэл поступил в Ереванскую консерваторию. Ему хотелось учиться в Москве, но мама настаивала, чтобы Микаэл был поближе — в 1949 году его отца репрессировали, и семье приходилось непросто.
В Ереване Таривердиев чувствовал себя чужим: «Меня приняли плохо — я считался армянином второго сорта, не ереванским, плохо говорил по-армянски, писал как бы не армянскую музыку». Поэтому через полтора года Таривердиев всё же решил уехать в Москву — поступать в Гнесинское училище.

tariverdiev.ru

Микаэл был уверен, что не пройдёт колоссальный конкурс в двадцать восемь человек на четыре места. Конкуренты поступали с масштабными сочинениями — операми, симфониями, а Таривердиев привёз с собой романсы на сонеты Шекспира и сборник фортепианных пьес. К своему огромному удивлению, он единственный получил на вступительном экзамене оценку «пять с плюсом», и был автоматом зачислен в Гнесинку.

«Я поздравляю тебя. Ты въехал в институт на белом коне», — сказал ему тогда Арам Ильич Хачатурян. Таривердиев поступил именно на его курс, и считал его одним из своих главных учителей наряду с Дмитрием Шостаковичем, у которого брал уроки инструментовки, и Сергеем Прокофьевым, партитуры которого изучал всю жизнь.

Первую музыку к кино Таривердиев написал, будучи студентом Гнесинки. Когда он был на четвёртом курсе, в институт пришли ВГИКовцы — Михаил Калик, Эльдар Шенгелая и Эдуард Абалов. Они снимали курсовую работу, короткометражный фильм «Спасите утопающего» по заказу Общества спасения на водах со студенткой четвёртого курса ВГИКа Людмилой Гурченко в главной роли. Ребята искали того, кто мог бы бесплатно написать музыку к картине. Микаэлу стало интересно попробовать, он согласился и записал саундтрек с молодёжным оркестром Гнесинки.

«Юность наших отцов», к/с им. М. Горького, 1958, реж. М. Калик, Б. Рыцарев

Ещё через год Михаил Калик предложил Таривердиеву поработать с ним на киностудии имени Горького — написать музыку к его дипломной экранизации романа Александра Фадеева «Разгром». Это была первая серьёзная работа Микаэла Таривердиева в кино, ему хотелось показать всё, на что он способен, и он написал объёмный материал для симфонического оркестра, хора и двух солистов. Результат работы понравился съёмочной группе настолько, что однажды Таривердиева вызвали к директору студии Григорию Бритикову. Тот попросил сыграть увертюру к фильму, и, выслушав её, сказал: «Если фильм получится таким же, как эта увертюра, то всё будет замечательно».

Картина, получившая в прокате название «Юность наших отцов», спровоцировала скандал: за подписями бывших партизан в «Известиях» вышла статья под названием «Мы такими не были» — героев Гражданской войны оскорбило то, как создатели фильма изобразили командующих разгромленного отряда. Из-за скандала фильм вышел ничтожным тиражом и дебют Таривердиева в большом кино получился смазанным.

Следующей совместной работой Таривердиева и Калика стала картина «Человек идёт за солнцем» (1962). Это был один из первых советских фильмов, снятых под влиянием французской «новой волны» в вольной манере — вне регламентов и указаний по схеме сюжета и количеству персонажей.
Работу над музыкой к этой картине Таривердиев вспоминал с теплом: «Я поставил перед собой такую задачу — обойтись без струнных, пойти по пути не лейт-мотивов, а лейт-тембров. Чтобы определенный тембр вызывал определенные ассоциации. Тембр трубы, флейты, клавесина. Впервые попробовал клавесин. В нашем кинематографе его тогда ещё никто не использовал. Тембр клавесина был связан в фильме с движением, темпом. Когда я делал партитуру, мне нужны были струнные. Но я твёрдо решил их не использовать. Приходилось придумывать. А оттого что приходилось придумывать, что-то было ограничено, возникали какие-то свежие вещи, и партитура получилась оригинальная, необычная». [источник]

«Человек идет за солнцем», к/с «Молдова-фильм», 1962, реж. М.Калик

Фильм успешно прошёл в прокате, собрал положительную критику и стал основоположником жанра «поэтического кино» 60-х, а режиссёры захотели сотрудничать с Микаэлом Таривердиевым. Одним из обратившихся к композитору был Михаил Ромм — он предложил ему подумать над саундтреком к фильму «Девять дней одного года». Режиссёр дал ему почитать сценарий, но на вопрос о том, какая музыка должна сопровождать действие, услышал неожиданный ответ: «Никакая. Тут не должно быть ни одного такта музыки». Ромм последовал совету молодого композитора, и в ленте «Девять дней одного года» действительно нет саундтрека. И это никак не препятствовало — а возможно, и способствовало — успеху фильма.

В шестидесятые Микаэл Тариведиев начал писать музыку для драматических спектаклей. Он сотрудничал с «Ленкомом», «Современником», Театром на Таганке и Театром имени Моссовета. Благодаря сценическим проектам, во многом экспериментальным, Таривердиев присоединился к работе над ещё одной необычной кинокартиной — кинооперой режиссёра Павла Арсенова «Король-олень» (1969) по мотивам сказки Карло Гоцци.

«Король-олень», к/с им. М. Горького, 1969, реж. П. Арсенов

В киноопере был собран потрясающий актёрский состав: Юрий Яковлев, Олег Табаков, Олег Ефремов, Сергей Юрский, и все они исполняли свои вокальные партии сами. Исключение сделали только для исполнительницы главной роли Валентины Малявиной — её озвучила Алла Пугачёва, тогда ещё совсем юная и никому не известная вокалистка. Таривердиев очень любил эту работу, несмотря на то, что с кинематографической точки зрения она была неудачной. Картину не удалось доснять из-за конфликта супругов — Арсенова и Малявиной. Она осталась без логичного финала, ситуацию не спас даже монтаж, и критики не оставили от неё камня на камне.

В 1970 году Таривердиев начал работу над музыкой к многосерийному фильму, которую знают и любят даже спустя полвека с лишним… Микаэлу Леоновичу позвонила Татьяна Лиознова и предложила почитать сценарий «Семнадцати мгновений весны». Ознакомившись, композитор решил, что в нём есть «большие возможности для музыки»…

«Семнадцать мгновений весны», к/с им. М. Горького, 1971 - 1973, реж. Т. Лиознова

«Я стал думать о том, что испытывает человек, который был заброшен в Германию — много лет назад, во время этой страшной войны. Тоску по дому. А что такое тоска по дому? Это тоска по людям, по жене. Это очень романтично, но что-то не то. А может быть, всё-таки тоска по небу, по своему небу? Ведь небо везде разное. Вот небо ялтинское — оно другое, совершенно другое, чем в Москве. Небо в Берлине — тоже. Состав воздуха, химический, наверное, один и тот же, я понимаю. Но оно другое, это небо. Небо совершенно другое в Америке, небо другое в Японии, небо другое в Мексике. Я видел это. И не потому, что там жарче или холоднее. Оно другого цвета, оно вызывает другие ощущения. И вот я сделаю эту тоску. Не по берёзке, а по небу. По российскому небу», — писал Таривердиев. [источник]

К теме неба и ностальгии в процессе работы добавилось ещё несколько: тема мгновений, проходящих, как песок сквозь пальцы, тема тревоги, тема движения и тема размышления. А из десяти песен, написанных Таривердиевым для «Семнадцати мгновений весны», в итоговую версию сериала вошли только две: «Где-то далеко» и «Не думай о секундах свысока».

«Семнадцать мгновений весны», к/с им. М. Горького, 1971 - 1973, реж. Т. Лиознова

Фильм Лиозновой и музыку Таривердиева ждал ошеломительный успех! Однако вскоре после премьеры «Семнадцати мгновений весны» в Союз композиторов пришла телеграмма из Парижа на французском языке: «Поздравляю с успехом моей музыки в вашем фильме. Франсис Ле». Намёк на плагиат саундтрека композитора Ле к драме «История любви» стоил Микаэлу Леоновичу немалых нервов, потерь и репутационных риском: некоторое время его музыку не ставили в радиоэфир и изымали из телепрограмм. К счастью, на защиту композитора встал председатель «Совинфильма» Отар Тенейшвили: он отправил запрос во Францию и вскоре из Канн пришла спасительная весть: «Франсис Ле заявляет, что он никогда не посылал телеграмму в Союз композиторов в Москве».
Спустя много лет в жестоком розыгрыше признался «коллега» Таривердиева, композитор Никита Богословский, славившийся весьма одиозным чувством юмора.

Но и Микаэл Леонович тоже хулиганил после громкой премьеры. С подачи автора литературной основы сериала и знаменитого журналиста Юлиана Семёнова, Юрий Андропов выписал для основных создателей картины удостоверения, позволяющие проезжать и парковаться на любых территориях, включая закрытые объекты. Таривердиев решил проверить, работает ли это, и въехал на машине прямо на Красную площадь. К автомобилю тут же бросился милиционер, но увидел удостоверение, отдал честь и отошёл, а довольный Микаэл Леонович уехал с площади.

«Ирония судьбы, или С легким паром!», к/с «Мосфильм», 1975, реж. Э. Рязанов

Однажды на киностудии Микаэл услышал, как Эльдар Рязанов напевает «На Тихорецкую» и рассказывает коллегам, что эта народная песня войдёт в его новый фильм. Таривердиев возмутился: «Эта песня не народная, и у неё есть автор. Эта песня моя». Таривердиев действительно написал её на стихи Михаила Львовского ещё в студенчестве для спектакля Ролана Быкова в театре МГУ, а позже её пел Владимир Высоцкий. За выяснениями деталей Микаэл подружился с Эльдаром Рязановым и получил предложение написать одну из шести песен для его «Иронии судьбы…».

Режиссёр хотел, чтобы каждая песня стала народным хитом, и планировал заказать шесть песен у шести композиторов, так как не верил, что с таким объёмом справится один человек. Однако Таривердиев принёс двенадцать (!) романсов на стихи лучших поэтов, и восемь из них Рязанов поставил в фильм.
«Они выстраиваются ведь так по смыслу: о любви, о счастье, о ревности, о доброте, о желании быть понятым», — вспоминал Микаэл Таривердиев. Руководство киностудии сомневалось, что лиричный и даже где-то драматичный музыкальный материал подходит для концепции новогодней комедии. Казалось, что в неё органично впишутся простые куплетные песенки с легко запоминающимися словами, а не философская поэзия, да ещё и странно, неровно, речитативно положенная на музыку. Рязанов отказывался что-то менять и защищал Таривердиева до последнего. Микаэл Леонович писал, что и сам сомневался в выбранном звуковом решении пока не услышал как в ночь после телепремьеры компания молодых людей на улице пела: «Мне нравится, что вы больны не мной».

www.russiainphoto.ru

Микаэл Таривердиев работал быстро и много. Помимо хорошо знакомых нам киноработ он создал три концерта для органа, десять хоралов «Подражание старым мастерам», симфонию «Чернобыль» для органа, цикл фортепианных пьес, вокальные циклы на стихотворения поэтов-шестидесятников, пять опер и четыре балета, среди которых — «Девушка и смерть». Балет по мотивам пьесы Максима Горького должен был идти на сцене Большого театра, однако когда всё уже было готово к премьере, постановку внезапно сняли. Позже это объясняли внутренними конфликтами в руководящих структурах театра.
Таривердиев тяжело переживал неудачу и старался даже не ездить мимо Большого театра, а стресс усугубил давно появившиеся проблемы с сердцем. Через четыре года в Лондоне композитору провели уникальную операцию по замене сердечного клапана, которая позволила выиграть несколько лет жизни.

Микаэл Таривердиев скончался 25 июля 1996 года от сердечного приступа в сочинском санатории «Актёр». Ему было 64 года.